Ник. Часть 3 - Страница 270

270

— Уважаемый Драххх, — не слезая с лошади, ответил эльф. Сидя на благородном животном, его глаза были почти на одном уровне с глазами дракона, особенно, когда тот присаживался на свой хвост, — мы, конечно, в состоянии увеличить скорость движения, но, боюсь, лошади этого не выдержат. Мы и так передвигаемся так быстро, как только можем. Боюсь, вам все-таки придется ориентироваться на нашу скорость передвижения. А если вы сами отправитесь вперед без нас, то определенно потеряете много времени, пытаясь договориться с гномами. Да и неизвестно как они примут вас, без нашего присутствия.

Дракон наклонил на бок голову и внимательно слушал эльфа. Глаза его периодически закрывались внутренним веком, вызывая непередаваемое словами чувство чуждости. Обдумав высказывание эльфа, дракон печально наклонил голову.

— Я понимаю. Согласен. Но может быть можно как-то ускориться? — дракон снова внимательно посмотрел на эльфа, ожидая ответа. Тот задумчиво взялся за свой подбородок. Проблема состояла в том, что эльфы обычно берут заводных лошадей только во время войн или при особо срочных государственных делах, каковым текущее, как поначалу казалось, не являлось. Уж очень они прикипали душой к своим любимицам, чтобы изменять им даже на время и предпочитали просто не торопиться.

— Скоро по ходу движения будет гномья таверна, — наконец ответил эльф, — возможно удастся договориться о запасных лошадях. Думаю, что мы сможем сократить время передвижения, — эльф про себя вздохнул. Не любил он без особой необходимости торопить события. Однако наказ короля был однозначен — всеми силами помогать дракону и решать возникающие по ходу движения проблемы.

Дракон повторил подсмотренный у не-драконов жест — кивнул, и помчался своим обычным бегом впереди процессии.

Эль

В уютно обставленной комнате с окнами, выходящими во внутренний дворцовый сад, над которым явно поработали эльфы и продолжали за ним следить, на кровати, укрытая легким покрывалом, лежала черноволосая эльфийка. Внешне — чистокровная дроу. Много сотен и тысяч лет назад единый народ эльфов разделился по причинам, известным только самим эльфам. И так получилось, что со временем у дроу стало рождаться все больше детей с черными волосами, в то время, как оставшиеся эльфы продолжали в своей основе быть светловолосыми. Много копий было сломано в научных диспутах эльфийских и магов дроу, ибо неоткуда было взяться «чужой» крови, чтобы повлиять. В конце концов было решено считать всему виной смену ареала проживания, пусть и не сильно далеко отстоящего от изначального. Правда и доказательств этой точке зрения не нашли — в новом месте и вода была такая же и деревья, и магический фон не потревожен чужой магией. Со временем все привыкли к такому положению вещей и чаще всего именно по цвету волос можно было с достаточной долей уверенности сказать, кто перед тобой — дроу или светлый эльф. Разумеется, современные эльфы отличаются от дроу не только этим — за прошедшее время каждый народ шел своим путем, однако разговор не об этом.

Рядом с кроватью сидел Торвин, сын эльфийского короля и внимательно смотрел на свою сестру. Уже двое суток прошло с момента ее излечения, но она пока еще не приходила в себя. Эльф находился в смятении. Сначала он чуть не потерял сестру и, как ни старался гнать от себя тревожные мысли, мысленно уже готовился если и не к ее смерти, то к довольно долгому выздоровлению. Пусть гроссмейстер, высланный отцом, и привел бы ее в порядок, но насколько быстро, качественно и безболезненно, он не знал. В любом случае для Эль это было бы тяжелым испытанием. Потом вдруг его вызывают и проводят к сестре, внешне практически полностью здоровой. Причем ничего не объясняют. Это-то и бесило больше всего. Если у гномов есть гроссмейстер-целитель, то почему они говорили, что такого нет? Почему не посоветовались с ним перед исцелением? Даже Элониль, хоть и эльф, молчит. Авторитет принца для него ничего не значит — его родители в свое время были изгнаны из Леса, поэтому он не сильно-то и жалует своих. Но, конечно, не настолько, чтобы вредить — иначе его и не подпустили бы к принцессе. Архимаг уклоняется от встреч, отговариваясь занятостью, а его помощники ничего не могут сказать. В принципе, сегодня начался долгожданный бал, их можно понять, да и Торвину необходимо на нем присутствовать, по крайней мере в первый день, однако эльф считал, что здоровье сестры, принцессы эльфов, намного важнее какого-то бала. Да и могли ведь просто объяснить ему, что произошло? Он бы тогда и не дергался.

— Не-е-ет! — внезапно закричала до сего момента лежащая неподвижно девушка и выбросила вперед руки, пытаясь закрыться от чего-то, ведомого только ей.

Торвин бросился к сестре, мягко схватил ее за руки и стал успокаивать бьющуюся в истерике Эль:

— Тише, тише, сестренка. Все в порядке! Я рядом…

Ему все-таки удалось успокоить девушку. Ее лицо расслабилось и она посмотрела на него мутными глазами, в которых пока отсутствовало узнавание. В этот момент в комнату вбежали дежурные целители и оттеснили эльфа от ложа. Девушку тут же погрузили в сон и стали проводить диагностику.

— Все хорошо, — произнес Элониль, бессменный наблюдающий за принцессой. — Это остаточные образы и переживания последних минут перед получением ею травмы. Пусть поспит.

— Когда с ней можно будет поговорить?

Эльф пожал плечами.

— Пока лучше ее не беспокоить. Как только она проснется я дам вам знать.

Торвин кивнул, бросил на сестру взгляд, в котором сквозила боль за нее, и отправился на бал, благо идти недалеко.

270