Ник. Часть 3 - Страница 92

«Ну, что, Умник?»

«Все отлично! Состояние всех точек ауры девочки считались просто замечательно! И коэффициенты тоже».

«Гуд. Перекодируй данные и записывай на симбионтов. Сколько их там?»

«Второй версии?»

«Ну, да».

«Вполне достаточно. Уже работаю над этим».

Для поддержания девочки в хорошем состоянии я решил использовать вторую версию лечебных симбионтов. По сути, они сильно не отличаются от первых. Вот только в их поведение я добавил некоторые из уже проверенных и оттестенных алгоритмов работы защитных симбионтов, напрямую не связанных с генерированием защитного полога. Во-первых, кроме обычного лечения они, при сильных отрицательных эмоциях подопечного во сне (когда ему снятся кошмары), пытаются привести его состояние в заданные критерии — те самые, что я только что с помощью Умника снял. То есть, если девочке будут сниться кошмары, симбионты насильно будут генерировать у нее зафиксированное мною состояние восторга. Вернее будут пытаться повернуть показатели мозга к этому состоянию. А мозг умный — дальше он сам справится. И во-вторых, при резком испуге наяву (аналог кошмаров во сне) или продолжительном чувстве страха, на любые чужие ауры, контактирующие с аурой девочки, и против которых направлено внимание девочки, будут подаваться дестабилизирующие параметры, вызывающие ответный страх. Конечно, может и не остановит серьезно настроенного человека, но несколько неприятных минут ему доставит. Кто знает, может нескольких секунд замешательства нападающего будет достаточно, чтобы девочка смогла убежать или еще что-нибудь сделать. Насчет вот этого довеска — против кого направлен ее страх. Реализуется до изумления просто — чем больший страх или отрицательные эмоции ты испытываешь против кого-то, тем сильнее твоя аура «отталкивается» от чужой. Это я вчера вывел и уже по дороге рассчитал как учесть. Нам ведь не надо, чтобы мать, обнимающая испуганного ребенка, в страхе отшатывалась от него? Вот то-то же!

— Дяденька, это я? — срывающимся голосом спросила Лина. Она уже без команды перестала махать волшебной палочкой. Я посмотрел на картину. Хм… Нормально получилось. На всей поверхности гардины было изображено то самое море со скалой, которое я вспоминал вчера. Фотки у меня не было, но на компе я сгенерировал очень похоже, причем вид со стороны моря и чуток сбоку. Только море не бушующее, а слегка волнующееся. Ярко светит солнце. На небе легкие облачка. Внимание направлено на скалу, с которой только что взлетела ввысь фигурка девочки, да что там девочки — Лины. А вверх ее несли большие белые крылья, какие бывают на изображениях ангелов. На лице — восторг полета. Чуть шевелящаяся от легкого сквозняка материя придавала картине реальность — волны как будто двигались, да и крылья у девочки, такое ощущение, слегка шевелились. На такой эффект я не расчитывал, но оно только к лучшему. В комнате стояла тишина. Я оглянулся — никто не шевелился, все смотрели на картину. Кстати, в краски совсем чуток добавлены люминесцентные добавки, от чего барашки на волнах, крылья и сама девочка, слегка светились. Но в принципе и при полном освещении должно смотреться нормально.

— Конечно ты, Лина. Нравится?

Она кивнула.

— Ну что, будем лечится? Не боишься доброго фокусника?

— Нет, не боюсь.

— Только тебе придется немного поспать, хорошо?

— Но я не хочу! — возмутилась девочка, не отрывая взора от картины.

— Правда не хочешь? — спросил я, внимательно глядя на нее.

Лина зевнула.

— Ладно, посплю. А рисунок никуда не денется?

— Нет, ты ведь его сама нарисовала, пусть и с помощью волшебной палочки. Правда, теперь это просто обычный карандаш, но ты ведь уже знаешь, что иногда он может превращаться в волшебную палочку. Надо только очень хорошо стараться. И однажды у тебя из-под карандаша или кисти — ты ведь знаешь, что можно рисовать и красками — у тебя выйдет что-то такое красивое, что все вокруг будут останавливаться и долго-долго смотреть на твой рисунок или картину. И совсем не обязательно, чтобы из карандаша шли искорки или чтобы краски так же блестели. Главное — это чувство, которое ты вкладываешь в картину, или то, что ты хочешь выразить, но не словами, а игрой цветов и света…, — впрочем, последние слова я произносил уже по инерции. Лина, прислонившись ко мне, уже сладко посапывала. И я отключил свою усыплялку.

— Ну что, продолжим? — разорвал я тишину.

Все сразу задвигались, заговорили. В комнату, не постучавшись даже, вошел начальник магов-охранников и прикипел взглядом к картине. Я вздохнул, в принципе, все равно лечение нельзя было скрыть. Ну и пусть будет немного больше странностей. Тем более, что с точки зрения Васы и архимага я сейчас не сделал ничего, выбивающегося из моего образа.

Кстати, с начальником охраны у нас с утра были некоторые терки. Еще после первого моего посещения он доложил своему начальству, что неизвестный тип собирается проводить лечение. Очевидно, ему дали добро, но он поставил передо мной условие присутствовать на лечении ему, а лучше — штатному магу-целителю. Честно говоря, я не сдержался и просто послал его в дупу. Не знаю, как он сдержался, но врага в его лице я приобрел. Ну, или как минимум, недоброжелателя. Жаль, что не сдержался. Нафига мне враги там, где относительно легко можно обойтись без этого? Если честно, я просто волновался перед своим действом, вот и накосячил. Ладно, чего уж там. Никто не идеален. Однако в этой ситуации Бринхорт меня поддержал, за что ему отдельное спасибо. Иное было бы странным, раз уж про себя он решился.